ГЛАВА 9

Эгор приоткрыл глаз и увидел перед собой довольную морду своего старого спутника, который традиционно что-то тараторил. Эгор не мог ничего разобрать, потому что у него в ушах слишком громко играла музыка.

Эгор вытащил наушники:

- Что случилось? Давно я тут валяюсь?

-Всё в порядке, дружище, всего минуту, не больше. Советую всё же заткнуть уши берушами, тогда ты будешь меня слышать, а остальной мир – нет.

Эгор так и сделал, оглядываясь по сторонам. В чувстве юмора его спутнику не отказать, он перенёс Эгора из больницы в гораздо весёлое местечко: юноша сидел на кладбище, привалившись спиной к чьему-то надгробию, вокруг него колосилась трава; клоун сидел на лавочке рядом с могилой и как-то слишком нежно смотрел на него своими маленькими глазками.

- Что? 0спросил Эгор, - зачем мы здесь, кто-то умер?

Клоун кивнул.

-Кити? – ужаснулся Эгор.

Клоун молча помотал головой, указав своим толстым пальцем на него.

-А, ну да, -вспомнил юноша, -и что мы здесь делаем?

-Прощаемся с тобой, - прочитал Эгор по ярко красным губам клоуна.

Он поднялся на ватные ноги и посмотрел в направлении, указанном ему клоуном. Его глазу открылась печальная картина: четверо кладбищенский рабочих с помятыми лицами укладывали в свежевырытую могилу гроб, рядом с ними, в упор глядя на него, стояла ничего не видящая от горя, рыдающая мать, которую поддерживал за плечи удивительно небритый отец.

«Никогда его таким небритым не видел», - подумал Эгор и понял, как он их любит, понял, что с момента, как он очнулся в Эмомире, он гнал от себя мысли о родителях, прятался от них, но сейчас спрятаться некуда, он прочувствовал эту боль сполна. Ему не было жалко себя – Егора, хорошего весёлого, молодого парня. Ему чудовищно было жаль своих родителей, свою ещё нестарую бабушку, стоящую позади них, жаль своих школьных и институтских друзей, которых он ещё никогда не видел такими разбитыми, этих балбесов, с которыми он кутил каких-то три дня назад. Ему так захотелось подойти к ним, обнять, попытаться утешить и ляпнуть что-то вроде: «Да, вот он я. Немного похудел и загорел, но это я». Сказать им, как он их всех любит. Почему он никогда не говорил им этого? Эгор, раздираемый чувствами направился на прямых трясущихся ногах к внушительной толпе, пришедших с ним попрощаться. Здесь стояли и его многочисленные родственники, насупленные дядья и зарёванные тётки с племянниками, и дворовые друзья, и товарищи-пловцы, и хмурые одноклассники с ревущими одноклассницами и однокурсницами. Чуть позади от общей толпы стояла стайка подростков, в которых едва запреметив клоун стал тыкать пальцем:

-Смотри-ка, Эгор, твои новые дружки пришли проститься, ты теперь кумир среди плакс, у Егора Трушина теперь культовый статус героя :»погиб, сражаясь с противниками эмо!»

-Да заткнись ты! –процедил сквозь зубы Эгор, пытаясь найти в толпе Кити. – Мне так больно, очень больно…

- Подумаешь, какой нежный! Похороны хорошие, пышные, вон сколько народу. Я прямо завидую тебе, Эгор. Ты герой двух миров. Да ещё и на собственных похоронах побывал. Это ж мечта!

Эгор не слушал клоуна, он искал Кити в который раз обшаривая взглядом толпу, но девушки нигде не было. Вот Риту он приметил сразу: в сапожищах на высоких каблуках и в чёрном плаще с капюшоном она возвышалась над толпой и воплощала общую скорбь. Эгор никогда бы не подумал, что Рита способна на такое. Она просто рыдала в голос, размазывая слёзы с чёрной тушью по лицу. Её постоянный сарказм, скупые эмоции, неужели за этой маской прятался искренне любящий человек? Эгор был потрясён метаморфозой Риты, но ещё более потрясён отсутствием Кити.

- Где она, где? – он схватил Клоуна за жилет, - Почему она не пришла?

- Да не знаю я!

- А вдруг её тоже убили? Последнее, что я помню, это как она бежала ко мне, размахивая сумкой.

- Нет, она жива, жива.

Эгор отпустил клоуна и впервые за всё время, прошедшее после смерти, вспомнил про своих убийц, и всё его естество в один момент заполнилось лютой ненавистью. Он буквально захлебнулся новым чувством. «Надеюсь, их уже нашла милиция, столько ведь народу на камеры снимало, иначе, если их найдут мои друзья – разберут на запчасти.» Он полюбовался на своих колоритных друзей, и внимательно прислушался, вытащив берушу из уха и сморщившись от боли - ему показалось, что из уха льётся кровь. Его лучший друг детства – Макс - говорил о чём-то с институтским приятелем, борцом Кахой. Суровый мужской разговор шёл как раз об обидчиках Егора, отправивших его тело в бурую кладбищенскую землю. Приземистый, почти квадратный Каха сокрушался:

- Как же их до сих пор не нашли? Как такое может быть? Менты поганые, работать просто не хотят. На каждом дурацком сайте эту бойню «выложили», надо парочку этих, как их там, антиэмо поймать да поговорить по-мужски, сразу сдадут.

Макс тихо, но твердо апеллировал:

- Да нет, брат, тут всё не просто. Менты землю роют. Убили среди бела дня, сотни свидетелей, а козлов этих не найти. Антиэмо от них открестились. Мы тут поговорили с одним, припугнули его так, чтоб точно уж не врал… В общем, говорит, что собрались они по Интернету, как это сейчас все подряд делают, с сайтов знакомств всяких. Так вот, там никто друг друга по именам-то и не знал. А насчет съемки - они все в платки лица спрятали, так что пусто. Может, подружка Егорова, когда говорить сможет, что-нибудь вспомнит.

- А что, всё молчит? – спросил Каха.

- Ага. Врачи говорят стресс. Ушла в себя, - ответил Макс.

- Жалко девку.

- Ни фига не жалко, это из-за неё, из-за этих её эмоциональных, так их, дружков моего друга завалили. Такого позитивного парня…

Дальше Эгор слушать не стал, в руку вонзились иглы биппера, времени оставалось семь минут. Одновременно с Клоуном они материализовались в квартире Кити. Той самой комнате, где на узкой кровати Егор провел лучшие моменты своей жизни. Сейчас там стало пусто и тихо как в заброшенной церкви. На всякий случай Эгор пробежался по квартире – никого. В голове бешено стучали кровавые тамтамы, глаз застилала пелена слез, биппер впивался в руку – значит пора возвращаться… Ни с чем. Клоун жалостливо поджал губы и выпучил глаза. Потом показал на стену рядом с кроватью:

- Дом – там, где сердце, правда, Эгор? – на белой стене алело, прошитое канцелярскими кнопками, истекающее кровью, могучее сердце. Чтобы не оставалось никаких сомнений, Кити подписала рисунок черной тушью: EGOR. На кровати лежало еще одно сердце поменьше, вырезанное из розовой бумаги с надписью «Кити». Девочка не успела его отдать. Выглядело всё крайне зловеще и безотрадно. Клоун толи поежился, толи пожал плечами:

- Пора в больницу.

Эгора озарила изнутри молния просветления:

- Точно! Я знаю, она там, - и в тот же миг он оказался в палате Кити прямо перед ее койкой. Его любимая девочка лежала мертвенно спокойная, под капельницей с питательной смесью, и смотрела сквозь Эгора, который просто впился в нее взглядом, а потом попытался обнять. Но Кити только перевернулась на другой бок, лицом к стене. Игла капельницы выскочила из вены и жидкость закапала на пол, с нею закапали и последние секунды пребывания Эгора в реале. Биппер уже отрывал руку, но Эгор не чувствовал его. Он рыдал в голос, бился головой в мягкое плечо не замечающей его Кити, готовый растаять без следа на этом родном плече. Но верный Клоун ловко подхватил его под мышку и в последнюю секунду сумел оказаться с ним в узких дверях Эмомира, которые как раз распахнул нервный Кот. Клоун с Эгором ввалились в Эмомир вместе с холодными змеями отчаяния, медузами страданий и щетинистыми многоножками переживаний…

В эту же секунду к Кити подбежала молодая медсестра, подхватила трубку капельницы, перевернула девушку и вставила ей иглу обратно в вену. Потом всплеснула руками, обращаясь в никуда:

- Ну что с этой дурочкой делать? Страшнейшая фрустрационная апатия. Не ест, не говорит, ничего не хочет. Пропадёт ведь. Бывает же такая любовь!

Тётка с соседней кровати обрадовалась возможности пообщаться:

- Любовь – это замечательно, вот у меня такой не случилось, чтоб прямо страсть. Завидую вашей дурочке.

- Да уж позавидуешь, парня ее убили ни за что, средь бела дня на ее глазах.

К разговору подключилась толстая матрона лежащая у окна:

А я вам так скажу: наркоманка или психопатка. Ни за что не убивают. Вот зачем, например у нее губы да нос проколоты? Что за дурь?

Медсестра с ненавистью посмотрела на злую тетку, погладила Кити по голове и выбежала из палаты.